КОММЕНТАРИИ
на Послание к Римлянам
Глава 7
Глава 7 содержит три части: 1-я – о свободе верующих от Закона (ст.1-6); 2-я – о действии Закона, когда он нападает на внутреннее зло (ст.7-13); 3-я – о борьбе между духом и плотью (ст.14-25). Говорят, что у закона троякое значение: он засов, зеркало и печать. В качестве засова он противится злу и безграничному распространению беззакония в мире. В качестве зеркала он производит познание греха. Для искупленного человека он указывает истинный путь к Богу. Здесь Павел дает знать, что он не призывает к нарушению или отвержению закона.
7.1 «Разве вы не знаете, братия, – ибо говорю знающим закон, – что закон имеет власть над человеком, пока он жив?» В стихах 1-6 апостол представляет свободу христиан от закона. То, как она возникает и каковы ее последствия и результаты. Он показывает, что эта свобода возникает лишь посредством того, что человек духовно умирает, а затем возрождается. Он говорит: «Разве вы не знаете, – братия». Апостол начинает с вопроса, чтобы еще больше пробудить внимание и заставить задуматься, когда он теперь переходит к представлению важного обстоятельства. Необходимо глубоко обдумать это обстоятельство, с одной стороны, для того, чтобы иметь возможность более определенно веровать в свободу от Закона. А, с другой, для того, чтобы правильно понимать ее. Во-первых, то, что мы совершенно свободны от условий и судов Закона, звучит для нас из-за тьмы нашего неверия как нечто неразумное, пустое слово и обман. Наше неверное сердце говорит так: «Я не могу быть свободным от Закона, ведь в сердце я чувствую требования и суды Закона». А апостол говорит: «Именно так вы свободны от судов и условий Закона, поскольку вы мертвы для него и соединены с воскресшим Христом. Вы свободны от условий спасения по Закону». Есть легкомысленные люди, которые слишком легко и поспешно принимают утешительные слова, но в действительности не обладают ими. Они не замечают, что апостол Павел не говорит, что все люди свободны от Закона. Это происходит, если ты умираешь для него, соединен с Иисусом Христом. «Ибо говорю знающим закон». Если христиане в Риме были преимущественно выходцами из язычества, им необходимо было с течением времени изучать Ветхий Завет. Они должны были знать Закон настолько, что и им причиняла трудности проповедь Павла, отвергающая Закон как путь спасения. Еще проще можно было бы объяснить эту главу, если бы христиане в Риме в большинстве своем были из иудеев. «Что Закон имеет власть над человеком, пока он жив?». Таково общее положение Закона. В частности, такой властью обладает брачный закон. Высказывание апостола здесь равнозначно сделанному в главе 6.7, где он говорит: «Умерший освободился от греха», он больше не грешит. Так обстоит дело с нашим отношением к Закону. Смысл этих слов можно пояснить посредством многочисленных примеров. Здесь апостол представляет знакомый пример – положение женщины в состоянии брака. Из стиха 1 мы можем сделать выводы: 1.Налагаемые Законом обязательства не действительны после смерти. 2.Провозглашенное Законом осуждение действительно тоже только до смерти. Самый суровый закон может убить лишь тело и после этого бессилен что-либо совершить. Итак, пока мы были живы для Закона (находились в ветхозаветном состоянии), то находились под его властью.
7.2 «Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрет муж, она освобождается от закона замужества». Добавляет апостол это, чтобы показать, что от Закона мы избавлены, что он по праву уже не имеет над нами никакой власти. Он мог это доказать и иным образом, но данный пример лучше всего иллюстрирует этот вопрос. Апостол немного ушел в сторону для смягчения жесткости своей речи. Излагая сравнение по порядку, он должен был сказать: «Женщина после смерти мужа освобождается от брачных уз, а Закон, занимающий по отношению к нам место мужа, для нас умер. Следовательно, мы свободны от его власти». Однако чтобы не оскорбить иудеев жесткостью речи, он изменил фразу, заявив, что мы умерли для Закона. Главная мысль, которую апостол хочет подчеркнуть данным примером, состоит в том, что мы от Закона освобождаемся лишь посредством духовной смерти. Именно смерть мужа делает женщину свободной от брака. Это подтверждает общее положение стиха 1 о том, что Закон властвует над человеком, пока он жив. Т.о., греховный, ветхий человек должен духовно умереть. С другой стороны, нельзя возлагать надежду свою на Закон, на то, что жизнь в соответствии с ним поможет достичь спасения и праведности. Когда люди временами думают о благодати, как о дополнении, если не хватает нашей собственной праведности, многие считают это верой во Христа. Однако это есть не что иное, как духовное прелюбодеяние.
7.3 «Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрет муж, она свободна от закона и не будет прелюбодейцею, вышедши за другого мужа». «Посему … она свободна от закона». До тех пор, пока жив муж, жена связана законом замужества. Так что ее справедливо называют преступницей, если она выйдет замуж за другого. После же смерти мужа избавляется от уз закона, и свободно может выйти замуж за того, за кого хочет. Отсюда следует вывод: Закон был для нас словно муж, под игом которого мы жили, пока он не умер для нас. После Закона нас воспринял Христос, т.е. Он соединил с Собой всех тех, кто освободился от Закона. Название Закона используется здесь не в одном и том же смысле. В одном месте означает взаимное брачное право; в другом – власть мужа, которой покоряется жена; а в третьем – учение Моисеево. Видимо, Павел говорит здесь о той лишь части, которая свойственна Моисееву служению. Правило благочестивой жизни, предписанное Законом, не отменено. Но отменено то его свойство, которое противостоит обретенной Христом свободе, а именно то, что Закон требует наивысшего совершенства. И т.к. мы его не демонстрируем, он делает нас повинным вечной смерти. Поскольку апостол не хотел здесь отвлекаться на то, что относится к брачному праву, то не беспокоился он о перечислении всех случаев, освобождающих жену от власти мужа. Поэтому неправильно было бы извлечь отсюда учение о браке. «И не будет прелюбодейцею, вышедши за другого мужа». Закон действителен только в период жизни, а в момент смерти он теряет свою силу. Павел установил этот факт уже в ст.6.7 «Ибо умерший освободился от греха». Теперь он наглядно изображает эту истину на примере брака. Смерть мужа заканчивает законные связи жены с ним и предоставляет ей свободу принадлежать другому мужчине, не совершая прелюбодеяния. Какое же прискорбное заблуждение – надеяться на благодать, когда ты еще живешь под Законом! Второе, что нам следует усвоить, это то, как совершенно свободен от судов Закона тот человек, который был умерщвлен для Закона и соединен с Христом. Он свободен так, говорит здесь апостол, как женщина, которая видела своего мужа мертвым, свободна от закона замужества. Узы брака расторгнуты посредством смерти мужа. Так что женщина теперь может свободно и без греха выйти замуж за другого человека. Так же, как мертвый и погребенный муж не имеет никаких прав на нее или никакой власти над ней. Условия и суды Закона не могут относиться к христианину, живущему в соединении веры с Христом. Закон не может ни оправдать, ни осудить такого человека. Такой практический вывод делает апостол из представленного образа. И добавляет: смотри стих 4!
7.4 «Так и вы, братия мои, умерли для закона Телом Христовым, чтобы принадлежать другому, воскресшему из мертвых, да приносим плод Богу». «Так и вы, братия мои, умерли для закона». В представленном образе муж умер, а жена оставалась жить, будучи свободной, и может сочетаться с другим. Обратим внимание на то, как выражается апостол. Он говорит: «Вы умерли для Закона», а не говорит: «Закон умер для вас». Суть вопроса, который представляет здесь апостол, состоит в том, что мы, лишь «умерев для Закона», становимся свободными от его завета и условий. И выше апостол говорит о том, что Закон господствует над человеком, пока он жив. Сначала коротко скажем о том, какой закон подразумевает здесь апостол. Доказательств много по данному вопросу, но они длинные, их приводить не будем. В этом стихе следует понимать тот Закон, который был одинаково обязательным для иудеев и язычников. Тот Закон, дела которого записаны в сердце людей – Закон Божий в его самом широком смысле. Как бы он ни был явлен человеку, будь то в чувстве справедливости и несправедливости, в совести или написан перстом Божьим на двух каменных скрижалях. Все люди, которым пишет апостол, до своего обращения пребывали под условиями спасения в соответствии с этим Законом. Но если здесь говорится об этом нравственном Законе, который ежедневно и каждое мгновение обвиняет нас, то перед нами, на первый взгляд, весьма странное учение. И если мы, верующие, свободны от этого Закона, что означает эта свобода? Как и в каком отношении мы свободны? Господь Иисус говорит в Своей первой записанной проповеди ( в Нагорной проповеди): «Не думайте, что Я пришел нарушить Закон». А затем на протяжении всей проповеди приводит объяснение заповедей Закона. Впоследствии все апостолы в своих посланиях приводят именно заповеди Закона в качестве руководства для их жизни. Смысл таков, как его объясняет сам ап. Павел: Гал.3.13 «Христос искупил нас от проклятия Закона». Свобода состоит в том, что Бог не будет судить нас по Закону, если мы через веру соединены с Его Сыном. И мы оправданы, благодаря Его праведности (послушанию). Бог никогда не осудит нас за все те недостатки, ошибки и грехи, которые еще остаются в нас. Но лишь воспитывает и наказывает нас время от времени, но при этом мы пребываем в вечной благодати. Освободились мы от Закона не произвольно и не в силу самовольной смерти: «мы умерли с Христом». Сами мы никогда не смогли бы сделать это. Ап. Павел, провозглашая освобождение от Закона, не имел в виду своевольной отмены Закона Божьего. Мы можем только законным образом освободиться от Закона. И единственным законным решением этого вопроса является духовная смерть с Христом. «Телом Христовым». Это выражение тоже трудное для разумения. Оно становится понятным – великим светом для нас лишь тогда, если мы веруем и осознаем, что Христос сделал вместо нас. Поскольку апостол говорит не «смертью Христовой», но «телом Христовым», этим единственным словом он направляет наш взор ко всему, что произошло при нашем искуплении от Закона. Т.е. к вочеловечению Сына Божия, к Его послушанию и смерти. Или, как он косвенно указывает, что Сын Божий именно потому «родился от жены» или получил человеческое тело, чтобы мог Своим деятельным или страдательным послушанием исполнить Закон и вынести его проклятие. Вспомним Евр.2.14 «А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные, дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть дьявола». И еще: Евр.10.5 «тело уготовал Мне». Евр.10.10 «принесением тела Иисуса Христа». Апостол указывает на то, что наше искупление от Закона совершилось через приношение тела Христова, когда Он «висел на дереве», принимая смертный приговор, с которым было связано всякое преступление Закона. К этому он направляет наш взор. Вот почему он даже не упоминает нашу веру, но говорит лишь об искуплении в смерти Христа. Т.о., верующие свободны от завета и условий Закона, они свободны как от его проклятия, так и от его награды, он не может ни оправдать ни осудить их. Они не могут через Закон стать праведными, поскольку им недостает совершенного послушания. И они не могут стать осужденными через него, поскольку во Христе они умерли для Закона. И верующие теперь живут в совершенно других условиях спасения. «Чтобы принадлежать другому, воскресшему из мертвых». Т.о., когда верующая душа умирает для Закона, который был ее первым мужем, и становится сопричастной смерти Христа, она тотчас оказывается в подлинном единении с Ним и становится сопричастной Его воскресению. Христос теперь – ее законный супруг, в соответствии со сравнением с состоянием брака, который использует апостол. Так что теперь нет ничего плохого в том, что она теперь считает себя свободной от завета и условий своего бывшего мужа – Закона. Ибо этот союз теперь расторгнут из-за смерти. Христос – Глава и Супруг Церкви. И в этом образе, а именно, «невесты» и «жениха», «мужа» и «жены» в Библии часто представлены Его отношения с верными. Пребывая в Его любви, они теперь находят удовольствие в заповедях Божьих. И говорят теперь от всего сердца: «Заповеди Его не тяжки», когда снято бремя греха и проклятия. Апостол говорит, что Закон отменен не для того, чтобы мы жили по собственному разумению, как распоряжается сама собой вдова после смерти мужа. Но мы уже связаны с другим мужем. Принадлежность наша к Иисусу Христу воскресшему, как и к умершему, не является нашим собственным достижением, а приготовленным для нас даром. Апостол пользуется словами «воскресшему из мертвых» для показа вечности той жизни, которую Христос получил по Своему воскресению. Чтобы христиане знали: союз с Ним является вечным. Днем нашего бракосочетания с Господом Иисусом является день нашего уверования. «Да приносим плод Богу». Здесь мы сталкиваемся со странным высказыванием, по мнению разума. По мнению апостола, мы должны умереть для Закона, чтобы мы могли принести плод Богу. Подавляющее большинство людей думает наоборот: человек должен быть крепко связан Законом, чтобы принести плод Богу, делать воистину добрые дела. Но здесь апостол учит совершенно обратному: он говорит, что, лишь когда мы мертвы для Закона, мы можем приносить плод Богу. Это утверждение основывается, в особенности, на двух обстоятельствах. Во-первых, на том, что всё добро, которое мы делаем, пока Закон еще властвует в совести, мы делаем не для Бога, но для самих себя. Это лишь своекорыстные дела, чтобы избежать зла и получить награду. И такое никогда не может быть истинным благочестием или угождением Богу. Так же, как услуги жены не будут угодны мужу, если они востребованы от нее под принуждением законной власти. Поскольку муж, прежде всего, желал бы обрести любовь. Во-вторых, когда Закон властвует в совести, он не создает то, чего он требует, т.е. любви и святости. Но, наоборот, способствует возрастанию греховных похотей. Он не умерщвляет грех, но, наоборот, пробуждает его к жизни и силе. Всё, что мы делаем, пока мы еще не освобождены от Закона и не соединены с Христом в блаженной вере, каким бы хорошим и благочестивым оно ни казалось, остается всего лишь «мертвыми делами» (Евр.9.14). Они сделаны из себялюбия, самооправдания, высокомерия и других плотских побуждений. Мы не можем смотреть на Закон с любовью и желанием до тех пор, пока он угрожает нам и осуждает нас. Всё доброе, что мы думаем, желаем и делаем, есть плод соединения со Спасителем. Христос избавил нас от рабства закону, чтобы мы приносили плод Богу: плод святости, праведности, любви и всякого доброго дела.
7.5 «Ибо, когда мы жили по плоти, тогда страсти греховные, обнаруживаемые законом, действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти». В стихе 4 апостол сказал, что мы «приносим плод Богу» лишь тогда, когда мы «умерли для закона». Для того, чтобы еще сильнее подчеркнуть эту истину, он представляет здесь противоположное положение вещей, которое имело место, когда мы были под Законом. И говорит, что тогда мы приносили плод смерти. «Ибо, когда мы жили по плоти», когда жили без благодати. Апостол показывает, что когда господствует буквальное законническое учение без Христова Духа, похоть плоти не сдерживается, но скорее возбуждается. Человек в своем естественном состоянии является плотью с точки зрения Библии. Как говорит Господь Иисус: «рожденное от плоти есть плоть». Т.о., эти слова «когда мы жили по плоти» представляют собой выражение ап. Павла с таким смыслом: когда мы еще не были мертвы для греха. В самом деле, тогда мы были еще плотскими во всей нашей сущности: наши мысли, наш разум, стремления наши – всё соответствовало природе падшего человека. Такая природа в Библии называется «плотью», так что мы ни в коем случае не могли думать, говорить и поступать вопреки нашей природе. Характерно, что человек ищет всё в самом себе. Считает, что он должен быть праведным сам по себе, что он должен что-то сделать. К этому добавляется то, что все люди от природы пребывают под заветом Закона, а именно иудеи, язычники и крещенные во Христа. До тех пор, пока мы живем лишь естественной жизнью, мы живем под условиями Закона. И все имеем отношения с Богом и путь спасения лишь через Закон до тех пор, пока мы не умерли для Закона и не обрели новую жизнь, живя лишь благодатью во Христе. Откуда следует, что царство праведности не утвердится до тех пор, пока Христос не освободит нас от власти Закона. Плод для смерти или плод для Бога – два возможных результата в нашей жизни. Сторонники Закона полагали и полагают, что именно Закон приводит нас к плодоношению для Бога. Это глубокое заблуждение. Если мы не пребываем во Христе и если мы не живем в обновлении духа, тогда мы только «плоть». Итак, выражение «жить по плоти» означает быть наделенным одними лишь природными дарованиями, без особой благодати, которой Бог наделяет Своих избранных. «Тогда страсти греховные». «Страсти греховные», т.е. желания, ведущие к грехам. Вспомним стих из Послания Иакова: Иак.1.15 «Похоть же, зачав, рождает грех». Кроме того, выражение «страсти греховные» может указывать на то обстоятельство, что для каждого греха, запрещенного в Законе, у человека есть соответствующее желание. В любом случае здесь подразумевается желание того, что противоречит Закону. Поэтому уже сами по себе эти желания являются грехом. Многие считают, что не согрешили, когда они преодолели греховное желание, так что оно не вырвалось наружу. Это означает, что они не обращают подлинного внимания на Слово великого Бога, запрещающее как греховное желание, так и действие. «Не пожелай», не питай желания к чужому или к какому-либо злу. Тот, кто имеет лишь греховное желание, даже если он не следует ему, уже погиб перед лицом Закона. Далее рассмотрим, что говорит апостол об этих греховных желаниях. Он говорит: «Обнаруживаемые законом». Апостол в стихе 13 объясняет, что живущий в нас грех приводит к тому, что из-за запрета пробуждаются желания. Греховные похоти, желания и мысли становятся еще многочисленнее и сильнее из-за того, что они запрещены Богом. То, что природа человека настолько злая, что ее желания возбуждаются от одного запрета, подтверждено многочисленными опытами. Некий языческий философ в древности мог сказать: «Мы стремимся к запретному и желаем того, в чем нам отказывают». В стихах 7-13 мы находим более подробное объяснение этой истины. Поэтому сейчас мы хотим лишь отметить, что апостол здесь ясно учит, что запреты и угрозы Закона вовсе не смогли обуздать грех. Напротив, из-за этих запретов грех обрел больше жизни и силы. Поэтому, чем больше Закон запрещает зло, тем больше у нас возникает желания творить его. В конечном счете, человек с горечью осознает, что мы люди настолько погибли, что всё необходимое для нашего спасения, как праведность, так и освящение, должно быть дано нам как безвозмездный дар. Это и составляет суть вопроса, а именно: мы до такой степени злы и испорчены, что не только не можем повиноваться Закону и обуздывать наше зло, но наше зло, наоборот, еще больше разжигается от этого. Так учит апостол в данной главе, а также добавляет в восьмой главе, что плотские помышления – это даже «вражда против Бога». Поскольку человек чувствует, что не может подчиниться Закону, и поскольку Бог из-за этого зла угрожает ему и осуждает его, именно вследствие Закона возникает ожесточение и ненависть по отношению к благому Богу и Его Закону. Вот почему учение о том, что греховные желания пробуждаются через Закон, очень важно. «Действовали в членах наших». То, что апостол говорит: «в членах наших», а не говорит: «в теле нашем», является выражением прискорбного обстоятельства во время нашего рабства под властью греха. Т.е. что грех осуществляется в действии и в делах, или что наши члены: глаза, уши, язык, руки и т.д. пребывали в рабстве у наших желаний, под их властью. Так что они должны были исполнять то, что повелевали желания. Это также подтверждается нашим опытом. Когда мы еще трудились лишь собственными силами под властью Закона, с нами бывало так, что, даже когда мы чувствовали в совести и видели глазами, что служение греху делает нас несчастными, тем не менее, мы были вынуждены следовать туда, куда нас тащили желания. Так что мы словами и делами всем своим существом жили «по нашим плотским похотям» (Еф.2.1-3). Для состоящего под Законом характерно еще и то, что Закон не дает ему никакой силы. Закон может внушить великий страх, тревогу и отчаяние, но не может дать никакой силы. Появляются лишь мысли, слова и стремления, но не возникает никакого сердечного желания и способности делать то, чего требует Бог. А это потому, что греховные желания властвуют над нами. Но это не нужно понимать так, будто человек теперь следует всем желаниям. Ибо часто они противоречат друг другу. Напр., жадность может противоречить расточительности, честолюбие – низменным страстям и т.д. Сюда также относится то, что даже желание спасения, когда оно побуждает нас к определенным лишениям, делам милосердия и т.д., тем не менее, есть не что иное, как своекорыстное желание. И поэтому даже такие лишения и дела не являются сколько-нибудь добрыми в глазах Божьих. Ибо действительное добро – это лишь то, что делается, невзирая на награду или наказание, лишь из любви к Богу и Его Закону. Но такого никогда не может быть там, где совестью управляет Закон, его обетования и угрозы. В лучшем случае, когда нами управляют заповеди и угрозы Закона, мы служим лишь самим себе, а не Богу. Нами тогда управляют наши желания, побуждение своекорыстия. Если душу побуждают угрозы и страх, можно осознать, что ее дела – лишь дела раба, а не любимого чада. Но труднее осознать это, когда душа имеет надежду на спасение и ради этого желает творить добро. Но основой побуждения даже тогда является не Бог и Его благоволение, но спасение человека, т.е. лишь своекорыстие. Разумеется, надежда на спасение побуждает и верующих к терпению и стойкости в духовной борьбе, но с тем существенным различием, что верующий имеет рожденное от благодати чувство. А это чувство любит добро и ненавидит грех даже без малейшей мысли о небесах или преисподней. И наоборот, человек, который не умер для Закона и не был спасен милостью Божьей, не может ничего другого, кроме как следовать природе. Он на деле не показывает, что любит Бога и Его Закон, но делает всё лишь для того, чтобы избежать угроз Закона и обрести его награду. И всё, что он делает из такого побуждения, делает не для Бога, но для себя самого. И здесь человек хочет получить немало за свои деньги, за свои дела и лишения, поскольку он хочет приобрести за них небеса. Такой торг не является благочестием перед Богом. Следовательно, до тех пор, пока Закон управляет нами и побуждает нас, он сам является для нас препятствием для того, чтобы сделать что-то для Бога. «Чтобы приносить плод смерти». Всё, что мы делаем, когда мы не умерли для Закона – приносит плод смерти. Вся жизнь под Законом – это служение, имеющее своей наградой смерть. Свободно ли служит человек греху или он измученный раб под властью угроз Закона, им управляют его желания. Им они управляют даже тогда, когда он надеется на спасение и поэтому совершает много прекрасных дел. В любом случае он всё равно «приносит плод смерти». «Все утверждающиеся на делах Закона, находятся под проклятием», так же, как и те люди, которые свободно следуют своим страстям и презирают Закон. Т.о., апостол показал, что только умершие для Закона телом Христовым приносят плод Богу. Также, напротив, еще пребывающие под Законом не могут делать ничего иного, кроме как приносить плод смерти.
7.6 «Но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить (Богу) в обновлении духа, а не по ветхой букве». В стихе 5 апостол представил противоположное состояние вещей, имевшее место под Законом. А именно, что тогда над нами властвовали греховные страсти, пробуждаемые Законом, и мы приносили плод смерти. Теперь он повторяет то же самое, что в стихе 4, но еще более ясными словами. Во-первых, он говорит: «Но ныне, умерши для закона». В стихе 4 мы видели, о каком законе идет речь (о Законе в широком понятии – законе совести и законе Моисея). Мы видели также, какая свобода здесь подразумевается или в каком отношении мы свободны от Закона. Конкретно, наша свобода не означает, что Закон больше не должен быть нашим руководством, стандартом. Но мы свободны от завета и условий спасения в соответствии с Законом. Поэтому для нашего спасения не требуется, чтобы мы сами исполнили Закон. Мы не будем осуждены за наши недостатки и согрешения. Короче говоря: Бог не будет судить нас по Закону. Итак, мы живем в духе, по благодати веры. Мы свободны от завета Закона и поэтому теперь служим Богу без страха, с радостным сердцем, как дети – своему любимому отцу. Эти ясные слова апостола должны пробудить множество душ и вывести их из тьмы. «Которым были связаны». Мы находились в рабстве у Закона из-за нашего неисполнения его. Апостол представляет здесь Закон как тюрьму, в которой мы были заключены. Его заповеди и суды были железными решетками, дверями и замками, державшими нас в плену у смерти. Во-первых, следует отметить, что Закон уже осуждает нас на смерть за тот грех, который заключается лишь в нашей природе. В самом деле, мы получили грех и смерть в наследство от Адама. А Закон говорит: «Проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона». Но, во-вторых, поскольку мы не верим в то, что мы уже осуждены, даже если бы мы никогда больше не согрешили, мы теперь пытаемся посредством исправления нашей жизни уменьшить свой долг для того, чтобы обрести Божью благодать. Но вся наша природа так наполнена злобой и испорченностью, что мы вновь непрестанно грешим и увеличиваем свой долг. Из-за чего совесть наша постоянно сталкивается с судами Закона и оказывается у них в заключении. Таково наше благочестие под Законом. «Мы освободились от него». Приговор Закона аннулирован смертью Христа для всех искренне верующих в Него. Закон гласит: «Душа согрешающая, та умрет». Господь понес наш грех, чтобы мы не умерли. Насколько иным становится сердце, когда осужденная душа получает оправдание в дар. Тогда всё, над чем она трудилась под Законом и чего она искала у себя самой, даруется ей Богом. И теперь она может видеть Бога в совершенно ином свете как милостивого Отца, Который ожидает лишь того, чтобы сделать нам добро, и поэтому изнурял нас под Законом. И душа начинает понимать то, что все требования и суды Закона главным образом имеют целью сокрушить нас, чтобы мы оставили бесплодные стремление устоять перед Богом со своей собственной праведностью. Бог хочет дать всё: как праведность, так и освящение, как безвозмездный дар. Тогда душа понимает это и в свете Святого Духа видит себя совершенно освобожденной от Закона. Тогда она верует и видит великую любовь Божию во Христе. Тогда они обретает совершенно новое сердце, как для Бога, так и для Закона – тогда ненависть превращается в любовь. Тогда она может служить Богу с духовным желанием и радостью. Теперь человек говорит от всего сердца: «Заповеди Его не тяжки», или «Я нахожу удовольствие в законе Божьем по внутреннему человеку». Так действует свобода от Закона. Теперь мы так любим заповеди Господа, что каждый наш проступок причиняет нам боль. И мы от всего сердца огорчились бы, если бы кто-нибудь нарушил или превратно использовал святые заповеди. Так действует Святой Дух, когда душа освобождается от угроз и судов Закона и убеждается в вечной благодати. «Чтобы нам служить Богу в обновлении Духа, а не по ветхой букве». Мы по-прежнему должны соблюдать Закон, но теперь наше действие является совершенно иным, свободным, в то время как служение греху было совершенным рабством. Мы должны теперь действовать по новым, духовным правилам. Наш дух должен обновиться Духом Божьим. В фразе «в обновлении Духа» под «Духом» подразумевается Сам Дух Божий, действующий через Евангелие. От Него рождается новый дух, так что мы с удовольствием творим Божью волю. Об этом говорит Сам Господь Бог: «Вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердце их». Итак, апостол здесь противопоставляет друг другу две руководящие силы, управляющие людьми в духовных вопросах. Одна – Закон, его принуждающие заповеди и угрозы; другая – Дух Божий, дающий жизнь и желание добра в сердце. «Обновление Духа» – это новый образ жизни, который производит Святой Дух, когда мы освобождаемся от рабства Закона и веруем в великую благодать Божию. Конкретно, в то, что Дух Божий обитает теперь в нашем сердце и составляет нашу новую природу. Следовательно, «служить Богу в обновлении Духа» значит совершать служение не наемников, но детей. Служить не для того, чтобы посредством этого служения приобрести дружбу Бога или награду, но для того, чтобы проявить сердечную благодарность за эту великую милость. «А не по ветхой букве» – т.е. не следует ограничиваться чисто внешним служением, как делали плотские иудеи, хвалившиеся соблюдением буквы закона. И не вникавшие в духовную сущность Божьих повелений. Следовательно, выражением «по ветхой букве» апостол обозначает всё то служение, которое Закон своим светом, своими заповедями, угрозами и обетованиями может произвести в людях, находящихся под его управлением. В повседневной жизни нам следует упражняться в том, чтобы правильно относиться к Закону. Если заповеди Закона напоминают нам о святой воле Божьей, а также о наших недостатках и упущениях, нам следует со святым почтением обратить внимание на эти напоминания и руководствоваться ими. Но если совесть наша пленена судами Закона, настало время вспомнить, что мы находимся не под Законом, а под благодатью.
7.7 «Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак; но я не иначе узнал грех, как посредством закона, ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил « не пожелай»». На сказанное в предыдущем разделе ап. здесь выдвигает возражение (вопрос), на которое сам дает ответ. Говоря о господстве греха, он так сильно подчеркивал роль Закона (как завета) в этом господстве, что его слова могли быть неправильно истолкованы, как унижение Закона. Во избежание этого он показывает полезность Закона, но не как завета, а как правила жизни. И раскрывает, каким образом грех взял повод от заповеди. «Что же скажем? Неужели от закона грех?» Ранее апостол не только учил, что Закон не может произвести праведности или освящения, но и говорил, что он, наоборот, пробуждает грех и гнев Божий. В стихе 4.15 он говорит, что Закон производит гнев. В стихе 5.20 – что он увеличивает преступление. Он говорит: «Закон же пришел позже, и таким образом умножилось преступление». А в стихе 6.14 – что мы лишь тогда свободны от владычества Закона, когда мы «не под законом, а под благодатью». Что, следовательно, владычество греха совпадает с владычеством Закона. И теперь он говорит в стихе 5 нашей главы, что Закон пробудил страсти греховные, а в стихе 6, что мы лишь тогда можем истинно служить Богу, когда мы «освобождены от Закона». Всё это было достаточным поводом для вопроса о том, не является ли Закон источником греха, не является ли он сам по себе чем-то злым и нечестивым, поскольку он оказывает такое воздействие. Итак, спрашивая, «неужели от закона грех?», апостол имеет в виду следующее: «Порождает ли Закон грех таким образом, что вину за грех следует приписать Закону?» Он как бы спрашивает: «Неужели таков смысл того, что я сказал о Законе, или неужели неизбежный вывод из сказанного таков, что сам Закон должен содержать в себе нечто греховное?» На этот вопрос апостол сначала отвечает своим обычным кратким, но сильным выражением отвращения к чему-то богохульному: «Никак». Сохрани нас Бог от столь нечестивых мыслей о Его святом Законе, будто бы он сам по себе есть некое зло. Апостол тотчас объясняет, какую пользу приносит Закон, когда он осуществляет свое истинное воздействие, а именно, он разоблачает нашу глубокую греховную поврежденность. И притом он показывает, что именно эта живущая в нас испорченность является причиной странного действия Закона, о котором он говорил, а именно, что Закон производит грех и смерть вместо праведности и жизни. «Но я не иначе узнал грех, как посредством закона». Он объясняет, как мы из Закона познаем грех, исходя из своего собственного опыта. Как кривая линия обнаруживается с помощью прямой, так и познание греха невозможно никаким другим способом, как только путем сравнения своего сердца и своей жизни с Законом Божьим. Перефразируем слова апостола. «Когда в совесть вошло слово заповеди, грех обрел жизнь. Тогда дремавшее зло пробудилось к действию во всяческих страстях и желаниях, и тогда я узнал, что такое грех». Апостол отвечает на заданный вопрос, что Закон вовсе не является грехом или семенем греха. Напротив, он своей святостью разоблачил мой грех и открыл для меня грех. Он открыл для меня зло сердца – «пожелание». Т.о., уже в этом первом ответе апостол показал, что «закон свят, и заповедь свята и праведна и добра» (ст.12). Но при этом он также сделал вступление к важному учению о том, как человек через Закон приходит к познанию греха. Об этом он сказал уже в стихе 3.10 «Законом познается грех». Здесь он также учит нас тому, как и когда мы посредством Закона познаем грех. Этот вопрос также важен, ибо, во-первых, мы замечаем, что, хотя некоторые и обладают познанием Закона Божия, тем не менее, они самоуверенно живут в своем грехе. Во-вторых, нам следует задуматься о том, что тот, кто не познал своего греха, не может искать спасения от него. И, в конечном счете, умрет в своих грехах. «Ибо я не понимал бы и пожелания». Под словом «пожелание» здесь подразумевается всякое желание, противоречащее святому Закону Божию. В других случаях это слово означает просто желание, стремление, будь то к добру или к злу. То, что апостол не понимал пожелания, означает, что он не считал их грехом. Он не чувствовал никаких угрызений совести из-за своих желаний до тех пор, пока не осуществлял их в действии. Как показывает стих 8, он также не осознавал силы желания. «Если бы закон не говорил: «не пожелай»». Малое дитя (а также и наивный человек) следует желаниям своим. Но, встретившись с запретом, который противоречит желаниям его, он начинает сознавать свои похоти. Теперь невинные желания превращаются в сознательные и восстающие против заповеди грехи.
7.8 «Но грех, взяв повод от заповеди, произвел во мне всякое пожелание; ибо без закона грех мертв». «Но грех, взяв повод от заповеди». Когда апостол таким образом проводит различие между грехом и желаниями, мы замечаем, что грех есть нечто, живущее в нас, даже когда желания не пробуждены. Апостол это выражает словами «без закона грех мертв», т.е. он дремлет и бездействует. Под «пожеланием» здесь подразумевается не сама греховная испорченность или первородный грех, но временно пробудившееся желание зла. Тогда как «грех» в нашем стихе, напротив, обозначает саму испорченность, саму склонность к злу, заключенную в нас. Живущее внутри нас зло пробудилось и возбудилось посредством заповеди. Теперь оно взяло «повод» от этой заповеди и произвело всевозможные желания. Наша природа так отравлена, что даже запрет и угрозы всемогущего Бога возбуждают ее к возрастанию пороков и преступлений. Что такова наша природа, мы видим уже на примере грудных младенцев. Младенец, который только что походил на ангела, часто проявляет такую злобу, что люди изумляются этому. Святой Закон Божий предписывает нам заповеди, чтобы противостоять греху. А испорченность сердца берет от этих заповедей повод, чтобы противиться им. «Произвел во мне всякое пожелание». Т.е. довел до моего понимания пожелание. Слово (запрет) заповеди обострило и пробудило испорченность, о которой он ничего не знал, прежде чем она пробудилась и не проявилась из-за запрещения Закона. Плотски настроенный человек ожесточается против Бога, когда он не может исполнить Его Закон. А Закон всё равно неотступно требует добра и угрожает ему смертью, если он согрешит. Как только Бог запрещает желание, грех берет от этого повод, чтобы еще больше желать запретного. Это невозможно объяснить другими причинами и основаниями, кроме того, что наша природа однажды стала такой. Так от человека нельзя ожидать ничего другого, кроме того, что принадлежит его природе. Человек стал таким в грехопадении. Сначала Закон Божий (написанный в их сердцах) был для наших прародителей драгоценным руководством. Но когда сатана влил свою природу в их сердце и внушил им, что они также должны восстать против Бога и не подчиняться Его запрету, в человеке возникло первое греховное желание. «Без закона грех мертв». Это не значит, что греха вообще не было. Но это значит, что прежде он не был грехом. У него не было прежде скверного мятежного характера, который превратил его в подлинный грех. Когда грех или зло его испорченной природы без закона не встречали никакого сопротивления, он не замечал, как он жил и трудился в нем. Всё, о чем апостол говорит здесь, хорошо известно на собственном опыте каждому искреннему христианину. Он хорошо помнит, когда Бог открыл ему глаза и пробудил его от греховного сна. И он почувствовал в себе эту духовную испорченность.
7.9 «Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил». Апостол говорит здесь о двух различных периодах своей внутренней жизни, предшествовавших его пребыванию в благодати. Как все истинно верующие, он пережил три различных духовных состояния. 1. Когда он жил без Закона (без знания духовного содержания Закона), вел жизнь в грехе и самоуверенности. 2. Когда слово Закона вошло в его душу, и при этом грех пробудился к жизни. 3. Когда он начал жить верой в Сына Божия. Это освященная жизнь в вере. «Я жил некогда без закона». Здесь апостол оглядывается назад на первый из трех периодов. «Я жил». Он думал о себе, что находится в весьма хорошем состоянии. По его представлениям и понятиям он был живым, он был очень уверен в своем духовном благополучии. Он не ведал о смертном приговоре, вынесенном ему из-за греха. В своей нравственной жизни он был свободен и силен. У него была непоколебимая надежда на свою способность собственными делами приобрести вечную жизнь. Он думал, что может сделать всё, что хочет – Закон еще не умертвил его. То, что смысл слов «я жил» таков, мы понимаем из слов апостола в этом послании. Таким он был «некогда», в прошлом, когда был фарисеем. «Без закона». Хотя он и воспитывался у ног мудрого Гамалиила, законоучителя, хотя и сам строго соблюдал Закон, но всё же был без Закона. Он имел букву Закона, но не понимал его духовного смысла. Закон был у него в голове, но не в сердце его. Поскольку жил без Закона, то и без (знания) греха и гнева Божия за него. Он был самоуверен и непоколебим в своей собственной праведности, и не ведал о бессилии, которое влечет за собой подлинное знание греха. Хотя каждый человек полон греха, тем не менее, многие живут в такой самоуверенности, как будто они совершенно свободны от всякого зла и имеют наилучшие отношения с Богом и Его Законом. Духовно спящий человек с легкостью ведет внешне благочестивую жизнь. «Но когда пришла заповедь». Т.е. когда ее святость и истинный смысл проникли к нему в душу. Когда он увидел, что святой Бог запрещает само пожелание того, что запрещено в Законе. Апостол знал заповедь, усвоил ее по букве, но она не вошла в полном объеме и с полной силой в его совесть. Все люди в определенной степени чувствуют, что они грешники. Но ни один человек не знает греха в его корне до тех пор, пока Святой Дух не откроет ему. «То грех ожил». Ожил грех, который до того был мертв, потому что был неизвестен. Бл. Августин говорит, что «грех начинает становиться очевидным». Так как пыль становится видна в помещении, куда проникают солнечные лучи. И тогда Павел увидел в грехе то, чего ранее не замечал: он увидел первопричину греха – развращенную природу человека. Вот в чем состоит превосходство Закона и его польза: он есть светильник, он приготовляет путь для Господа.
7.10 «А я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти». «А я умер». Апостол противопоставляет друг другу два обстоятельства: грех ожил, а он умер. Они не могут жить одновременно. Когда он был без знания духовной сути Закона и грех был мертв, он был жив. Когда же пришла заповедь и грех обрел жизнь, он умер. Он духовно умер, хотя внешне он продолжал жить, а может быть, даже полагал, что он живет по-настоящему. Его жизни Законом нанесена была смертельная рана. «И таким образом заповедь, …». Он испытал, что тот же самый Закон, который в соответствии со своими ясными обетованиями дан для жизни тому, кто полностью исполняет его, и даже, согласно его представлению, дарует ему жизнь, послужил ему к смерти. В то время это было открытие, т.к. верующие считали, что Закон должен быть дан им для жизни, должен быть нашим путем спасения. А теперь он обнаружил нечто прямо противоположное, а именно, что у Бога со времени падения человека есть совершенно иное предназначение для Закона. Он должен служить тому, чтобы убедить нас в грехе, смерти и осуждении, лишить нас всякой надежды на жизнь, благодаря нашей праведности. И, таким образом, стать для нас детоводителем к Христу. Фразу «заповедь, данная для жизни» следует понимать так: Закон дарует вечную жизнь всем, соблюдающим и исполняющим его. «Кто исполняет закон, тот жив будет им». Слово «заповедь» обозначает здесь весь Закон. Полагают, что это выражение было выбрано для того, чтобы напомнить о той заповеди, которая разоблачает желание. И которая одновременно выражает духовные требования всех заповедей, из-за которых Закон служит к смерти. Надежда на вознаграждение за праведность угасла, а грешник убедился в своем смертном приговоре. Следовательно, то, что служит к смерти, зависит не от какого-то недостатка заповеди. Причина смерти целиком и полностью заключается в падшем человеке, который не может дать ту святость, которую требует Закон. Напротив, мы так отравлены и настолько злы, что сам святой Закон подстрекает нас к преступлению. Т.о., это относится не только к ап. Павлу, но и ко всем людям после грехопадения: заповедь служит нам к смерти. Как это происходит, апостол описал в предшествующих стихах. Тем не менее, он добавляет: ст.11.
7.11 «Потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею». «Потому что грех», т.е. закон членов наших, наши инстинкты. «Взяв повод от заповеди» – воспользовался предоставленной возможностью. Хотя эта возможность и не была представлена Законом, потому что там, где нет греха, Закон не дает никакой возможности. Что очевидно в случае с праведными людьми. «Обольстил меня», т.е. соблазнил меня, сделал меня более похотливым. Грех использовал заповедь для того, чтобы обольстить меня. Здесь говорится не о всевозможных обольщениях греха, но лишь о том обольщении, для которого грех использовал заповедь. В чем же состоит это обольщение? Мы это можем понять на основании всего того, что представил апостол в этом послании. Посредством заповеди, т.е. закона, грех обольстил его, заставив поверить, что он может обрести вечную жизнь через его дела. И он жил в этом обмане до тех пор, пока, благодаря заповеди: «Не пожелай», он не познал грех и не умер для Закона. Потому что грех утверждает, что всё, противоречащее Закону, является добрым и сладким. И делает так, что Закон кажется суровым и трудным. Бл. Августин:«Запретный плод более сладок. Эта сладость является поводом к греху, которая проходит через заповедь, и когда мы ищем ее (этой сладости), она обманывает нас, потому что она повергает нас в еще большую горесть». Вина за весь этот обман лежит не на заповеди, но на грехе: «Грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня». Под словом «грех» здесь следует понимать унаследованную от грехопадения природу, характерным свойством которой является себялюбие и высокие помышления о наших способностях. Наша природа стала такой из-за внушения змея: «Вы будете как боги». «И умертвил ею». Апостол говорит, что после того, как грех сначала обольстил его заповедью, затем он умертвил его той же заповедью. Как это происходит, т.е. то, что мы умерщвляемся заповедью, апостол описал ранее, сказав, как грех ожил посредством заповеди, а он умер. Когда грех из-за заповеди становился всё сильнее в различных желаниях, тогда он, ощущая это, становился духовно мертвым. Тогда он не только убеждался в своем смертном приговоре, но также, отчасти из-за убеждения, отчасти из-за растущего осознания силы греха, в конечном счете, стал смущенным и беспомощным. Он оставил надежду на все свои усилия и теперь лежал совершенно бессильный и мертвый, чувствовал себя осужденным. Живущий в нем грех произвел это через Закон. Он умертвил его заповедью.
7.12 «Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра». После того, как апостол показал, что Закон не является причиной, но лишь поводом для греха, он делает вывод о свойствах Закона, о его великом благе. «Посему» – говорит он. В стихе 7 он отверг мысль о том, что в Законе есть нечто греховное. А в промежуточных стихах он на примере действия Закона показал, что он вовсе не является причиной греха. Напротив, Закон был средством, чтобы просветить его о грехе. Из такого действия Закона он теперь делает вывод, выраженный в данном стихе. То, что он использовал два наименования для одного и того же понятия (Закон и заповедь), придает еще больше полноты и силы его утверждению, охватывающему всё, что называется Законом или заповедью. «Закон свят». Будучи откровением святой сущности и воли Божьей, он содержит не только противоположность всему греховному, но и отражение собственной святости Божьей. Поэтому для нас он является совершенным руководством во всем, что свято и угодно Богу. Он «праведен», поскольку как в своих заповедях, так и в своих судах он соответствует божественной справедливости. А если мы не понимаем Божьей справедливости в Его требованиях к падшему и испорченному человеку, это лишь является доказательством нашего недостаточного понимания, следствием грехопадения человека. В том, что мы не можем исполнить самые справедливые требования, повинен не Закон, но наше зло. Поэтому заповедь так же праведна. Если же заповеди Закона праведны, то и все его суды справедливы и праведны. Тогда смерть является справедливой платой за грех. Но Закон также «добр», т.е. имеет целью высшее благополучие людей – как наше временное, так и вечное блаженство.
7.13 «Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказавшийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так-что грех становится крайне грешен посредством заповеди». «Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным?» В стихе 10 апостол сказал, что заповедь послужила ему к смерти. А в стихе 12 он объявил, что заповедь свята, праведна и добра. Это вновь могло вызвать вопрос: «Может ли доброе производить смерть?» На этот вопрос он здесь же отвечает: «Никак» (Отнюдь нет). Это столь же невозможно, как и то, чтобы Закон был греховным. Смерть человека произвел не благой, святой и праведный Закон, но грех, т.е. живущее в нем зло, говорит он. Не Закон, но непослушание Закону производит смерть. «Но грех, оказавшийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть». «Но грех» – который без Закона, сам по себе, скрыт. Сущность греха составляет утаивание, маскировка, обман и обольщение. Когда же открывается он, по пришествии Закона, тогда в собственном смысле именуется грехом. «Оказавшийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть». Через Закон грех является еще более преступным (т.е. греховным), потому что благость Закона обращает нам в погибель. Через Закон заставляет грех меня понять смерть: как тела, так и души. Грех даже «доброе» превращает в смертоносное посредством заповеди, данной к жизни. Грех смертелен даже тогда, когда он совершается в неведении. Чтобы обнаружить всю серьезность смертельности греха, Бог подчинил человечество Закону. Теперь нам легче понять выражения апостола Павла «Ибо законом познается грех» (3.20) и «Закон же пришел после, и таким образом обнаружилось преступление» (5.20). Апостол наставляет, что против греха должно подняться святое и благое противление. Чтобы он оказался для меня грехом или стал известен таким, каков он есть. Он становится истинно известен тогда, когда «причиняет мне смерть посредством доброго», а именно, Закона, заповеди. Если бы грех вызывал смерть посредством возбуждения какой-либо иной злой силы, он мог бы иметь какое-то оправдание. Теперь его ужасающее зло становится очевидным. «Так что грех становится крайне грешен посредством заповеди». «Так что грех», т.е. корень греха сам по себе. Так он «становится крайне грешен», т.е. открывается таковым. Только так следует рассматривать Закон, как Павел. Но это как раз обратный метод тому, как рассматривали его Павловы противники. Не он, а именно они недостаточно серьезно воспринимают грех, стараясь делать его безобидным. Не они, хвалящие Закон и защитники его, а ап. Павел сознает всю святость Закона. Вспомним, как заканчивает ап. Павел третью главу выражением: «Мы закон утверждаем».
7.14 «Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху». «Ибо мы знаем». Это «мы» должно охватывать лишь тех людей, которые на опыте усвоили, что «Закон духовен». Другие этого не понимают. Ап. Павел до своего пробуждения думал, что Закон требовал лишь дел и мог быть исполнен делами. Теперь он, как и все верующие, усвоил другое – Закон, вышедший от Бога, Который есть Дух, также требует совершенной чистоты и святости нашего духа, всего нашего человека: нашего сердца, наших мыслей и желаний. Это знают лишь возрожденные люди. Даже в пробужденном состоянии, когда человек борется с более явными грехами, он не видит и не чувствует многие духовные требования Закона, относящиеся к любви и поклонению, которые мы должны оказывать Богу. «Что закон духовен». Это означает не только то, чем является Закон по своему происхождению или по своей собственной сущности, как вышедший от Святого Духа Божия. Это также означает, что он требует духа человека, требует полной и истинной святости. Требует потому, что Бог свят и человек также должен быть свят. Мы все должны помнить об этом во все дни жизни нашей. И размышлять о том, что святой Закон Божий не довольствуется лишь внешним служением, но требует святости духа, охотного послушания и любви сердца. Закон Божий потому выше всех остальных законов, что он есть Закон духовный. «А я плотян». Слово «плотян» в этом месте обозначает, собственно говоря «из плоти», «плотского происхождения», следовательно, плотский от природы. (Некоторые толковники считают, что апостол здесь не мог называть самого себя «плотским», поскольку в главе 8.5-9 он описывает плотских людей так, что они не имеют Духа Святого, помышляют о плотском и не могут угодить Богу. Но читающие текст в оригинале знают, что в гл.8 используется иное выражение для обозначения плотского человека.) Главная мысль апостола в нашем стихе: когда святой Закон нападает на плотскую природу, это может привести только к борьбе. Каждый христианин плотян в этом смысле слова, т.е. от природы, сам по себе. Все его естественные силы и склонности наполнены грехом, они все имеют Адамову природу. «Продан греху». Он не сам продал себя на дела беззаконные, но был продан Адамом, когда тот согрешил и пал. В его грехопадении все люди были проданы греху. Наша природа оказалась под властью зла, подобно проданному рабу под властью своего господина. Нам нельзя забывать о том, что апостол здесь сравнивает самого себя со святым, праведным, добрым и духовным Законом, который вступил в силу в его совести. И чем больше благодать действует в душе, тем чувствительнее совесть. Закон требует, чтобы мы любили Бога всем нашим сердцем, всей нашей душой, всеми нашими силами и всем нашим разумением. И чтобы мы любили наших ближних как самих себя. Но перед лицом таких требований каждый человек будет постоянно несовершенен, даже в своем наилучшем духовном состоянии и в своих наилучших мыслях и делах. Тогда он почувствует, что он «плотян» и «продан греху». Иными словами, человек здесь на земле не достигает совершенства.
7.15 «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю». «Ибо не понимаю, что делаю». Что подразумевают эти слова, мы понимаем, в частности, благодаря поясняющему добавлению: «Потому что не то делаю, что хочу» и т.д. Т.о., смысл таков: «Я действую без ясного осознания, я затемнен в разуме, увлечен искушениями, и не знаю, что я обманут». Также слова текста переводили таким образом: «Я не одобряю того, что делаю, мне это не нравится». Хотя это тоже истинно и правильно по сути, однако, это менее правильный перевод самих слов текста, которые, собственно говоря, означают: «Я не сознаю, и не знаю, что делаю». А делаю я зло согласно плоти моей, которая пребывает в похотях. Но поскольку воля верующего влечется к добру Духом Божьим, отсюда видна испорченность нашей природы. Которая сопротивляется и стремится к противоположному. Через этот пример мы видим, насколько велико разногласие нашей природы с праведностью Закона. Отметим, что битва, о которой идет речь, возникает в человеке не ранее, чем будет освящен он Духом Божьим. Ибо человек, предоставленный своей природе, отдается похоти целиком и без всякого сопротивления. Софисты, желая определить свободную волю, или оценить, на что способна природа человека, обычно настаивают на этом отрывке. Однако Павел описывает здесь не падшую природу человека. Говорит же он в своем лице о том, сколь велика немощь верных. «Потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю». Такова жалоба, исходящая из глубины сердца всех детей Божьих. По благодати Божьей они обрели новое святое удовольствие в Законе Божьем, однако не могут исполнить его. Как много скорби происходит в сердце верующих от этого печального опыта. Данная фраза состоит из двух частей. «Потому что не то делаю, что хочу». Приведем несколько фактов, что мог иметь в виду апостол, и что можем иметь в виду мы. Я хочу так любить Бога, чтобы вся моя радость и всё мое блаженство были лишь в Нем. Но я чувствую себя таким холодным по отношении к Богу, и плененным земными пустяками. Я ужасаюсь. Я хочу быть поистине серьезным в сокрушении и покаянии, иметь совершенно сокрушенное и смиренное сердце. Такое сердце, которое считает грех ужасным и отвратительным. Я хотел бы подлинно глубокое чувство от того, как дорого стоило моему Спасителю искупить меня от проклятия греха и Закона. Я хотел бы так уповать на Бога одного, чтобы я никогда не боялся ничего другого, кроме того, чтобы согрешить против Него. И чтобы я принимал всё, как сладкое, так и горькое, как из Его руки. И буду совершенно уверенный в том, что со мной не может случиться ничего без Его повеления. Я хочу постоянно славить и исповедовать Христа, быть горячим в молитве и иметь горячее желание изучать Слово Божие. Я желал бы иметь всегда горячую любовь ко всем людям и т.д. Но мне часто приходится чувствовать прямо противоположное всему этому. То упущения в исполнении своих обязанностей, то гнев и нетерпение по отношению к моим ближним, то высокомерие и гордость, то нечистые стремления и желания. Но апостол также говорит: «А что ненавижу, то делаю». Я страдаю не только из-за грехов упущения или недостатка в совершении добрых дел. Я также делаю зло, которое я ненавижу. Но, может быть, эти слова слишком резки и их нельзя говорить об апостоле в его помилованном состоянии? Несомненно, так считаем мы все. Посмотрим, что говорит само Писание. Мы уже ранее убедились в том, что слова апостола нужно понимать так, как он говорит о самом себе. Хотим напомнить о некоторых отдельных примерах из жизни самого апостола. Вопрос состоит в том, мог ли апостол делать то, что он ненавидел. Он ненавидел трусость и уныние в своей апостольской деятельности. Однако он сам рассказывает, что когда он был в Коринфе и там был привлечен к суду, он был в немощи и в страхе. Так что Бог должен был явиться ему с укрепляющими словами (Деян.18.9-10, 1Кор.2.3). Без сомнения, апостол ненавидел высокомерие. Однако в 2Кор.12 он признает, что это отвратительное зло всё же оставалось в его сердце, так что Богу пришлось дать ему жало в плоть. Если же апостол превозносится, это означает, что он делает то, чего ненавидит. Слово, которое переводится здесь как «то делаю», указывает не только на внешние действия, но также на грехи сердца. Люди, еще не познавшие духовных требований Закона, думают лишь о внешних делах. Но апостол здесь в данной главе сказал нам, как он научился считать простое желание грехом. Итак, возрожденная и освященная душа воистину питает любовь к Закону Божию и ненавидит зло. Приведем примеры из жизни других библейских персонажей. Ап. Петр, получивший от своего Господа свидетельство о том, что он был научен Богом (Мф.16.17), так искренне любил Его, что в своем усердии ради Него он один взялся за меч против вооруженной толпы, когда пришли схватить Господа. Он не хотел отрекаться от Господа, но, тем не менее, совершил это. Об Иове Сам Бог объявляет, что нет такого человека, как он, на Земле. И всё же, когда искушение стало столь тяжким, он сделал то, что он ненавидел: проклял день своего рождения и обвинил Бога. Давид, «муж по сердцу Божию», ненавидел всё, что противоречило святости Бога. И, тем не менее, впал в тяжкие грехи. Какие песни скорби о грехе и трепета перед гневом Божьим читаем мы в его псалмах. Поистине, он делал то, что ненавидел. Таковы истинные святые в этой жизни.
7.16 «Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр». «Если же делаю то, чего не хочу». «Если же делаю то» плотью своей. «Чего не хочу», не хочу в духе. «То соглашаюсь с законом, что он добр». Тогда я – единомышленник Закона и считаю его добрым. Ибо я сам осуждаю зло, которое я делаю. Тем самым я не только от всего сердца свидетельствую о том, что Закон добр и «заповедь свята, праведна и добра» (ст.12), о чем был задан вопрос в стихе 7. Но тем самым я сам также свидетельствую о том, насколько злой и силен грех в человеке. Т.е. в то время как мое сердце успокаивается в Законе и нуждается в его праведности, оно чувствует и исповедует благость Закона. Закон спасителен для человека с правым и чистым сердцем. Мы не должны думать, что апостол хочет, чтобы его так поняли, будто фактически совершает он зло, которое ненавидит. И не совершает добра, которого хочет. Т.е. будто бы он не совершает ничего хорошего, но одно лишь зло. Потому что на первый (общий) взгляд может показаться, что его слова имеют именно это значение. Но он хочет сказать, что не совершает добра так много и с такой легкостью, как ему этого хотелось бы. И хочет, чтобы восстающая против этого плоть не досаждала ему. И этого он не может достичь. Итак, апостол подчеркивает, что у него есть Святой Дух, Который соглашается с Законом и считает его добрым и дорогим сердцу. Свидетельство Святого Духа всегда есть у него. И благодаря этому он действительно любит то, что любит Бог, и ненавидит то, что ненавидит Бог. И страдает от каждого отклонения от Его Закона. Лютер пишет: «Не может не быть святым тот человек, который страдает от греха; ибо один дьявол не изгоняет другого». Т.о., действие благодати в верных часто бывает скрыто, особенно во время тяжких и длительных искушений, когда любовь плоти к греху одолевает их. Тогда они настолько подавлены, что часто не сознают, что они всё же имеют Святого Духа и по духу являются святым народом. Только их борьбу следует отличать от борьбы раба Закона, который борется лишь из-за его угроз и обетований, воздерживаясь от зла. И он зло воистину и ради Господа не ненавидит. У него своекорыстное стремление избежать последствий греха.
7.17 «А потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех». Итак, когда я действительно ненавижу зло, то соглашаюсь с Законом, что он добр. Мое внутреннее стремление сердца и моя собственная воля едина с ним. Так что уже не я делаю зло – ибо я люблю добро. Должен быть кто-то другой, который любит и делает зло. Его делает «живущий во мне грех». Так говорит здесь апостол. Он проводит различие между самим собой и грехом. Он говорит, что он, любящий добро – это другой человек, нежели тот, который делает зло. Тот, который делает зло – это ветхий человек, испорченный. Нового человека он обозначает словом «я», который представляет собой его господствующего, подлинного человека. «А потому уже не я» – как духовный человек, пребывающий в Духе Божьем. «Делаю то», т.е. совершаю грех. «Но живущий во мне грех» – живущий на протяжении всей моей жизни. «Грех» – это одновременно склонность к греху и похоть. Это не речь человека, оправдывающего себя в том, что будто бы не имеет вины. Подобно тому, как некоторые люди считают, что достаточно оправдались, открестившись от своих преступлений и приписав их плоти. Это, напротив, свидетельство того, насколько сильно разногласит апостол со своей плотью, будучи водим духовным чувствованием. Ибо верные столь пламенно стремятся к послушанию Богу, что отрицают свою плоть. Отсюда можно почерпнуть различные полезные поучения. Во-первых, этот фрагмент и описанное в нем обстоятельство вновь показывает, что наш текст нельзя относить к невозрожденным людям. Я, ненавидящий и осуждающий грех, я, любящий Закон Божий и желающий добра – теперь новый человек. Но внутри меня живет заклятый враг, причиняющий мне беспокойство это. Во-вторых, в данном тексте также заключено определенное утешение для верных последователей Христа. То, о чем пишет апостол, это не извинение греха, но необходимое поучение о различии между мучительными прегрешениями верных христиан и их желаниями.
7.18 «Ибо знаю, что не живет во мне, то есть, в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу». «Ибо знаю, что не живет во мне». То, что ап. Павел знает, по своему утверждению, он знал не только как апостол Господа, благодаря своему высокому просвещению в Слове посредством Духа Святого, но и как христианин на собственном опыте. Каждый, кто осознает самого себя, также знает то же самое, что знает здесь ап. Павел. Он знает, что не живет в нем доброе. Но в предыдущем стихе апостол дал понять, что в нем также живет нечто доброе. Что, хотя грех еще был в его плоти, тем не менее, в нем также было лучшее святое «я», которое не делало зла. Неужели он здесь противоречит самому себе? Чтобы никто здесь не истолковал слова апостола так превратно, будто он словами «во мне» говорит о том же самом «я», что и в предыдущем стихе, он спешит объясниться. Он добавляет: «то есть, в плоти моей». Когда я говорю, что во мне не живет доброе, я подразумеваю «в моей плоти». Тогда я не говорю о моем новом человеке. Во-вторых, он не хотел оскорбить Святого Духа, Который также живет в нем, но не является частью плоти. Уже одно это краткое напоминание: «в плоти моей» является достаточным доказательством того, что апостол здесь не может говорить от имени человека невозрожденного. Но в нашем тексте говорит человек, имеющий в себе нечто доброе и святое. Под словом «доброе» следует понимать не подверженное эгоизму и похоти, т.е. чистое. Он знает, что в его плоти живет грех, склонность к злу и противление добру. Такое сильное противление, что он не может делать добро, как он хочет. «Потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу». Буквальный перевод: «Желание близко ко мне, у меня под рукой». Именно это доброе, которое было в нем благодаря действию Святого Духа, было «под рукой». Но он не реализовал это доброе, т.к. его плоть препятствовала этому. Обратим внимание на то, что смысл не в том, что он не делает ничего доброго, что у него есть лишь бессильное желание. Он лишь хочет сказать, что не может делать добро так, как его сердце желает. Исполнение добра на деле и в действии не соответствовало его желанию. Делать волю Божью и исполнять ее – это два различных понятия. Делать волю Божью – значит делать добро, даже если чувствуешь желание делать зло. Но исполнять волю Божью – значит вовсе не иметь никакого злого желания, но быть совершенно чистым. А когда апостол говорит: «того не нахожу», он косвенно указывает на то, что искал в себе добро, и тогда нашел лишь то, что у него было святое желание, но он не довел это желание до исполнения. Это обстоятельство знакомо всем верным христианам: мы находим в себе добро, но не реализуем его, того, что соответствует нашему желанию. Т.е. нашему святому стремлению делать только то, что угодно Богу. Следовательно, между нашим желанием и нашей возможностью всегда есть огромное расстояние. Таково воздыхание и дела всех верных Христа до тех пор, пока они живут на земле.
7.19 «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю». Апостол здесь повторяет сказанное в стихе 15: «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю». Толковники полагают, что такое повторение имеет особую цель. Одна причина, на которую указывали просвещенные толковники, возможно, заключалась в том, что он предвидел, насколько нелогичным для нас, христиан, может показаться то, что он, или какой-либо истинный святой может выступать с подобной жалобой. Может показаться настолько нелогичным, что мы можем впасть в искушение и подумать, что он здесь говорит опрометчиво. Вот почему он повторяет эти слова и говорит: это не опрометчиво, это – жизненный опыт. Но вторая причина, которая является наиболее обычной в подобных случаях, заключается в том, что данный вопрос настолько важен, что нужно сделать всё для того, чтобы это не было забыто. Апостол, наверняка, также принял это здесь во внимание. Ежедневные поступки и действия, составляющие жизнь христиан, противоречат тому, чего мы, собственно, хотим. Верные Христа, хотя и воодушевлены в правильном направлении, всё равно осознают собственную немощь. Фактически даже у них нет иной надежды на жизнь вечную, кроме как в случае прощения их Богом. Пусть же мы все усвоим, что нельзя постоянно следовать за нашим слепым разумом. Дети Божьи без Его помощи не смогут делать то доброе, которого они желают, а порой делают то, что неугодно Ему. Если это не будет запечатлено в нас, это приведет к прискорбным явлениям. Ибо те люди, которые должны обрести утешение и поддержку, будут сокрушены и осуждены. Те же, которых следует сокрушить, останутся в своем ложном утешении. Если бы в Библии мы не имели примеров (смотри стих 15), из которых мы видим, что даже у истинных святых есть печальный духовный опыт, даже истинно пробужденным душам пришлось бы впасть в отчаяние. Или даже они пришли бы к поискам какого-либо ложного утешения, обратились бы к ложной духовности, в которой можно делать доброе, которого хочешь. Пусть каждая душа запомнит: нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь себя во всем обличаемым и не доволен своим христианством. Поскольку ты не можешь делать доброе, которого хочешь, т.е. имеешь больше желания, чем возможности. И по той же причине должен жаловаться, что ты делаешь зло, которого не хочешь. Никогда не забывай, что сам ап. Павел переживал это и жаловался: «Доброго, …». И он повторил это в доказательство того, что это сказано не опрометчиво, но истинно и правдиво перед Господом.
7.20 «Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех». Данный стих повторяет ст.17. Это означает, что этот вопрос имеет особое значение и о нем не следует забывать. Ап. упоминает об этом утверждении дважды, но не для извинения своего греха, а для того, чтобы ему не погрузиться в пучину отчаяния, но обрести утешение в завете благодати. Он выражает свой протест против всего, что производит живущий в нем грех. Ибо, если мы забудем об этом, то составим совершенно неправильное представление о христианине, как будто он не свят в своем духе. Из множества обстоятельств в послании мы видим, что здесь говорит возрожденный человек. Также важно, чтобы сокрушенные и огорченные дети Божьи осознали, что это не их собственное, самовольное деяние, что они делают против своей собственной воли. А делают они по принуждению силой ненавистного им греха. Важно, чтобы они знали, что Господу известно о разрыве, возникшем сейчас между ними и грехом. И Он будет считать грех не их деянием, но их страданием. Евр.4.15 «Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха». Но также важно, чтобы люди, не признающие этого обстоятельства, но во всем своем бытии и делах согласны самим собой, были исключены из этого утешения, которое им не принадлежит. Апостол придает большое значение желанию: «Если же делаю то, что не хочу, …». Такого желания нет у невозрожденного человека. Отсюда следует, что утешение, о котором говорит здесь апостол, принадлежит лишь людям, имеющим такое желание, о котором говорится здесь. Являешься ли ты одним из святых, зависит от того, имеешь ли и ты то же самое святое желание, как и эти святые. Находишь ли ты «удовольствие в законе Божьем по внутреннему человеку» и «ненавидишь» ли ты сам грех, а не просто боишься его последствий. «Живущий во мне грех». Грех (греховные инстинкты) живет во мне и будет жить, пока я живу.
7.21 «Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое». Здесь апостол обобщает то, что он представил ранее в стихах 14-20. «Итак, я нахожу закон». Что же он находит из всего того, что он сообщил из своего опыта? Он называет здесь жесткую и постоянную борьбу человеческой природы с добром – «законом». Он считает, что то, что зло прилипло к нему, является законом. Слово «закон» используется здесь в своем широком смысле, а именно, «правило», «руководство». И обозначает, во-первых, что грех в нас – это не что-то случайное. Он состоит не из отдельных, несвязанный ошибок, но представляет собой повелевающую силу. И распространяется на всё, чем мы являемся и что мы делаем. Грех этот распространяется на наши мысли, желания, слова и поступки. Во-вторых, слово «закон» косвенно указывает на постоянное продолжение в нас природного зла до тех пор, пока существует наша природа. Вспомним, что апостол сказал о Законе вообще, что «закон имеет власть над человеком, пока он жив». Поэтому и влечение к греху в нашей природе будет до тех пор, пока мы живем на земле. «Что, когда хочу делать доброе». Этими словами апостол говорит, что он не подразумевает тех людей, которые помышляют о плотском и поэтому «закону Божию не покоряются» (ст.8.7). Которые также не чувствуют этой борьбы, поскольку их душа соглашается с плотью. И в стихе 22 апостол еще объясняет, что это желание добра – не вынужденное желание раба, но сердечное стремление к Закону Божию. «Прилежит мне злое». Сила ветхой природы была такова, что апостол не мог достичь совершенной святости, которой так желал. Он усердно стремился к совершенству, но сознавал, что всё еще не достиг его. Он хотел бы в совершенстве исполнять волю Божью, но его испорченная природа толкала его на иной путь. В современном переводе этот стих звучит так: «Я обнаружил, что здесь действует такой закон: когда я хочу делать добро, то рядом со мной уже стоит зло». Смысл этого стиха: верные Христа, стремящиеся к исполнению Закона, обнаруживают в себе некий тиранический закон, поскольку в их плоти заложена порочность, противная Закону Божию.
7.22 «Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божьем». «Ибо по внутреннему человеку». Обратим внимание на то, что апостол говорит о том, что он имеет внутреннего человека. Т.о., он – человек духовный, потому что без Святого Духа весь человек является ветхим и внешним человеком. Внутренний человек имеет умственные способности, которые чисты и находят удовольствие в Законе Божьем, в противоположность чувственным вожделениям плоти. Именно внутренний человек обновляется (2.Кор.4.16). А внешний человек ненавидит Закон Божий, и не видит ничего радостного в том, что он существует. «Нахожу удовольствие в законе Божьем». Т.е. у него есть внутреннее удовольствие, он искренне радуется Закону Божию. А этого не может породить ничто другое, кроме как любовь. Итак, это слово выражает истинное, рожденное от Бога удовольствие в Законе Божьем, о котором Давид так часто говорит в Псалтири. Лютер говорит: «Находить удовольствие в законе Божьем – это не врожденное и не привитое качество человеческой природы, но это должно прийти с небес». Это удовольствие не зависит от обетований или угроз Закона, оно смотрит лишь на его святость, праведность и благость. Лишь Дух Святой рождает в нас это удовольствие в Законе Божьем.
7.23 «Но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих». Одновременно с желанием исполнить Закон Божий он чувствовал сопротивление и немощь плоти. Он одновременно ощущал святую ненависть и отвращение к греху, а также плотскую похоть и желание греха. «Но в членах моих я вижу иной закон». Он испытал действие закона, противоположное Закону Божьему, т.е. закон склонности к греху и похоти. Склонность к порочному и греховному сравнивается здесь с законом, потому что она управляет человеком. О нем сказано, что он действует в его членах, т.е. в чувственных вожделениях. Если престол в сердце занят Христом, то только мятежные члены тела остаются еще орудиями греха. Именно в развращенных наклонностях тела апостол находил закон греха, противоборствующий закону ума его. «Противоборствующий закону ума моего». Этот закон воюет против закона ума, против новой природы. Направляет мои члены к тому, что противно «закону ума моего». Ум апостола освящен благодатью, поскольку в тексте говорится, что в уме есть Закон Божий. И его ум становится таким, что человек оценивает, любит или ненавидит всякую вещь в той мере, в которой она согласуется или не согласуется с Законом Божьим. Помыслы и стремления души теперь обновляются. Человек исполняется стремления к явленному в Законе благу. Его чувства превращаются в любовь к Закону Божию, в сердечное стремление к добру и отвращению к злу. Духовное разумение – это чудесное деяние Святого Духа в душе человека. Это проявляется и в том, что, когда человек успешен в хождении в Духе, душа радуется и благоденствует. Но, если становится плохо, так что она грешит и забывается, она страдает, тревожится и сама осуждает свой грех. Т.о., отношение души остается тем же самым. Апостол говорит: «Закон ума моего». Следовательно, этот закон не Закон Божий (Моисеев) сам по себе, но Закон Божий, записанный в сердце Самим Богом. Иер.31.33 «Вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его». Этому святому закону в уме противодействует злой закон в членах человека. Это духовная война между старым и новым в человеке, между плотью и духом.
«И делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих». Обратим внимание на то, что апостол говорит не: «Делающий меня своим пленником», но «Делающим меня пленником закона греховного», хотя пленивший – один и тот же. Возможно, это зависит от того, что апостол хотел яснее сказать о том, каким был этот закон в его членах, который он прежде называл лишь «другим законом». Теперь он называет его по имени, это – «закон греха», говорит он. Потому что он действует согласно упоминаемому далее закону греховному. Как это было показано выше, поскольку он живет в плоти греховной. Проанализируем, что может означать выражение: «Делающий меня пленником»? Означает ли это выражение просто «взять в плен» или «увести в плен»? Из данного высказывания нельзя сделать вывод о том, что далее происходит с пленником. Остается ли он в плену и становится рабом, или же он освобождается своим господином. Иными словами, либо это выражение указывает лишь на пленение под властью закона греха в членах, о котором говорилось здесь, и временное поражение перед лицом какого-то определенного искушения. Или же оно указывает на пленение ума под властью греха. Так что душа становится служанкой греха. Всё это не выражено в самих словах текста. Ранее из текста стало ясно, что апостол говорит здесь о своем собственном опыте, и об опыте всех верующих людей с освященным умом. Он сказал: «Я нахожу удовольствие, счастье, радость в Законе Божьем по внутреннему человеку». Он благодарит Бога через Иисуса Христа и т.д. В какой степени такая душа становится пленницей «закона греховного», мы видим из Слова Божия и из истории святых. Следовательно, это слово о пленении здесь, прежде всего, может косвенно указывать на то, о чем говорил ранее сам апостол, а именно, о том, что я не могу делать доброе, которого хочу. Эта невозможность когда-либо достичь совершенной святости, это постоянное окружение грехом, для каждого христианина всегда остается гнетущим пленением. И это несмотря на подлинную свободу, которой христианин обладает во Христе. Апостол здесь говорил о законе в членах, из-за которого он не только не может совершить добро, которого он хочет, но также делает зло, которое он ненавидит. Разве это не тяжкое угнетение для освященного духа, имеющего пламенное стремление к закону Божию. И это угнетение длится до тех пор, пока мы живем на земле. Во-вторых, слова «делающий меня пленником» могут косвенно указывать на некоторые прискорбные события в жизни христианина, когда в духовной борьбе он терпит временное поражение от зла и действительно делает то, что он ненавидит. Комментируя этот отрывок, Лютер говорит: «Это совершенно жестокое и ужасающее слово о том, что вся природа человека противится Закону Божию». Слова «находящегося в членах моих» апостол говорит для того, чтобы никто не понимал сказанное так, будто они относятся к написанному Закону. От которого он (Павел) освобожден Святым Духом. Насколько это ужасно, можно также заключить из того, что святой апостол в своем повествовании об этом восклицает и вопиет об избавлении от сего тела смерти.
7.24 «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» Посреди самого повествования следует жалоба, непосредственное выражение боли пишущего. Итак, перед нами еще одно доказательство того, что апостол здесь рассказывает о своем собственном опыте. «Бедный я человек!» (Или «Жалкий я человек!») Этот вздох понятен лишь святым, душа которых утомлена грехом. Эти стенания имеют свое глубокое основание в том, что освященный дух человека заточен в греховной плоти. Вопрос апостола «Кто избавит меня»? не говорит, что он пребывает в неуверенности относительно того, кто будет его избавителем. Это – лишь выражение сильного стремления. Он тотчас говорит о своем подлинном знакомстве с истинным Избавителем, восклицая в следующем стихе. «Кто избавит меня от сего тела смерти?» Он говорит как человек, который страдает от этого тела, который готов отдать всё, только бы избавиться от него. Остатки греховной природы являются очень тяжким бременем для благородной души. Комментируя этот текст, Лютер отмечает: «Смертью он называет здесь эту скорбь, муку и борьбу с грехом». Апостол смотрел на самого себя и на то прискорбное обстоятельство, что он, который ничего не желал больше того, чтобы быть совершенно святым перед очами своего Бога, всё же постоянно имел в себе грех и был пленен законом этого греха. Как он сказал и здесь, ибо он считал свое падшее человеческое существо «телом смерти». Тело смерти, на которое он жалуется, есть либо смертное физическое тело, либо тело греховное, греховная природа, ведущая к погибели души. Во Христе он был праведен и блажен, но сам он жил в греховном теле. Это обстоятельство было для него подобно самой смерти. Ап. Павел много страдал ради Евангелия от различных гонений со стороны людей. Его то заключали в темницу, то побивали камнями, то били и бичевали (2Кор.11.23-27). Однако всё это внешнее страдание никогда не исторгало из него такого вопля об избавлении, как когда он думал о своем грехе и описывал его. Такова поистине святая душа. Другой великий апостол, ап. Петр также пережил много внешнего страдания, вплоть до того, что последовал за своим Учителем в мученической смерти (Ин.21.19). Но, несмотря на всё это внешнее страдание, в Библии рассказывается лишь об одном случае, когда он горько плакал – это произошло, когда он согрешил и отрекся от своего Господа. Т.о., для истинно святой души грех горче смерти. Тот человек, который не считает муку греха тяжелее муки смерти, воистину не любит своего Небесного Отца, поскольку Бог учредил смерть для того, чтобы со временем прекратить муку греха, дабы смерть стала служанкой жизни и праведности. Некоторые христиане часто холодны душой, как мирские люди, так что они не обращают внимания на грех и не желают избавления. Но для истинно богобоязненных душ высшая сладость заключается в том, что им говорят о благословенной вечности, напоминая им о том, что тогда они освободятся от всех своих грехов и немощей. Тогда они никогда больше не будут грешить против своего Бога, но станут настолько святы, как они того желали.
7.25 «Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим. Итак, тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотию закону греха». Ап. сразу же добавляет благодарение, чтобы кто не думал, что жалобами своими он ропщет на Бога. Ибо мы знаем, насколько склонен падший человек к ропоту, даже испытывая справедливую скорбь. Так что, даже если ап. Павел воздыхает о смерти, одновременно и успокаивается в благодати Божьей. Ибо и святым, исследующим свои недостатки, не подобает забывать о том, что они всё, что имеют, получили от Бога. «Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим». Итак, апостол благодарит Бога за то избавление, которое он уже пережил. Поскольку теперь он уже не пребывает под осуждением за грех, ни под властью греха или плотского чувства. И в этом своем помилованном состоянии он обладает непоколебимой надеждой на то, что однажды он также будет избавлен от закона греха, находящегося в его членах (будет избавлен от греховных инстинктов). Эти слова «Благодарю Бога моего Иисусом Христом» и т.д., также, как и предыдущие, являются лишь естественным выражением собственного чувства апостола, когда он сейчас думает обо всем своем положении. Поэтому он не упоминает ни о каком конкретном предмете своего благодарения, но говорит лишь, что благодарит Бога Иисусом Христом. Т.о., он благодарит за всю ту благодать, которой он обладает через Христа. Этими словами благодарности апостол как бы говорит: «Бог спасает меня через Иисуса Христа, Господа нашего». А когда он благодарит Бога «Иисусом Христом», тем самым он выражает, что лишь через Христа мы имеем то благо, за которое мы можем благодарить. Слова «Господом нашим» всегда представляют собой утешительное добавление, как бы напоминание о том, что Христос дан нам целиком и полностью. Он наш собственный Избавитель и Господь, на Которого мы всегда можем возложить упование и обрести в Нем утешение. Отметим также ради нашего утешения, что апостол говорит не «Господом моим», а «Господом нашим». Это можем подразумевать, что вся благодать, утешение и радость, которыми апостол обладал в Боге через Иисуса Христа, также будет нашей через Него. Она принадлежит нам в той же степени, что и апостолу, поскольку Христос дан нам столь же несомненно, как и ему. Пусть же мы веруем в Него столь же непоколебимо. Нам нужно обратить особое внимание на то, что апостол благодарит Бога «Иисусом Христом» посреди своей жалобы о законе греха, находящемся в членах. Это даст нам весьма необходимое и важное поучение. У всех нас есть болезненная склонность, ибо мы лишь тогда хотим с радостью благодарить Бога, когда мы не видим и не чувствуем нашего греха, и не размышляем о нем. Если же мы чувствуем закон греха в членах, с нашей радостью и с нашим благодарением покончено. Это не по-христиански, ибо это свидетельствует о том, что мы хотим обрести утешение в самих себе. Если мы будем благодарить Бога, лишь когда мы не чувствуем греха, тогда наше утешение и восхваление будет нечистым и отчасти основанном на нас самих. Если мы научимся соединять благодарение Богу с чувством греха, это свидетельствовать будет о том, что мы веруем во Христа, а не в какое-то собственное достоинство. «Итак, тот же самый я умом служу закону Божию, а плотью закону греха». Это окончательный вывод из всего того, что апостол представил, начиная с 14-го стиха. Это – краткий эпилог, в котором апостол учит, что даже верующие люди никогда не достигнут совершенной праведности, пока обитают в плоти. Поэтому он начинает здесь словом «итак». Слова «тот же самый я» можно выразить таким образом: «Именно я, тот самый, кто говорил прежде, вдыхаю об избавлении и благодарю Бога Иисусом Христом. Именно я служу Закону Божию умом, а закону греза – плотью». «Умом» же называет он не разумную часть души, которую восхваляют философы, а ту часть, которая просвещена Духом Божьим к правильному решению и хотению. Умом – т.е. духовно. Мы знаем, что у раба Закона дела обстоят прямо противоположным образом. Так что даже если он служит Закону Божию делами, его ум в той же степени противится этому. Т.о., то, что я «умом моим служу Закону Божию», прежде всего, включает в себя то, что я служу не ради угроз и обетований Закона, но искренне люблю благое и святое и ненавижу нечестивое, благодаря новой природе. Во-вторых, это не останавливается лишь на удовольствии и желании, но становится подлинным служением. В словах и делах в жизни я руководствуюсь Законом моего Бога. Хотя у меня есть прискорбный опыт, но, тем не менее, вся моя жизнь является хождением в Духе Святом. Тогда как прежде она была хождением по плоти. «Служу закону Божию», т.е. я не похотлив, но люблю Бога и всё, что Божье. Слово «служу» является еще одним доказательством того желания, о котором апостол говорит в стихе 18. Это не бессильная склонность к справедливости, которую мы находим в разуме и в совести. Выражение «я умом моим служу Закону Божию» обозначает новое, действенное желание, которое возникает лишь благодаря Духу Святому при рождении свыше. Посредством этого мы действительно начинаем служить Закону Божию. «А плотью закону греха». Но внешним человеком я склонен к греху и похоти, потому что я испытываю вожделение. Здесь необходимо точно определить значение слова «плоть». Оно не обозначает тело и внешнее поведение. Но, будучи противоположностью духа или возрожденной души, обозначает всю природу, унаследованную от Адама – тело и душу с их поврежденными силами и возможностями. Разумеется, дела святых тоже не безгрешны. Даже они посреди истинно благих и святых дел могут плотью служить закону греха. Напр., я могу с желанием ума одолжить или дать что-нибудь бедняку, но в то же время чувствовать испорченность плоти в форме некоего нежелания или высокомерия. Я могу с желанием ума приступить к молитве или к чтению Библии, но при этом чувствовать испорченность плоти: рассеянность мыслей, недоверие Богу и т.д. Это и называется «Умом служить Закону Божию, а плотью – закону греха». Как и прежде, апостол представляет себя здесь как бы состоящим из двух противоборствующих составляющих: «ума» или нового, духовного человека, созданного по Богу. И «плоти» или испорченной природы, ветхого человека, проданного греху. Каждый из этих двух составляющих в нем, как он говорит, служит своему особому закону: Закону Божию или закону греха. Так описывает апостол самого себя. Ни одно дитя Божье в этом мире не может добиться более сего. В каждом возрожденном человеке живут и действуют эти две противоборствующие силы, плоть и Дух, грех и благодать, закон, находящийся в наших членах (инстинкты) и закон, находящийся в нашем духе.
Т.о., мы рассмотрели исповедание апостола и узнали о битве между духом и плотью. Мы должны быть благодарны Богу за ту привилегию, что здесь могли заглянуть во внутреннюю борьбу столь святого человека, как ап. Павел. Как разносторонне представлено здесь зло греха, отравившего и испортившего человеческую природу. Давайте хорошо запомним изложенное здесь, чтобы мы никогда не позволили ввести себя в заблуждение. И не отчаивались, когда мы также с горечью ощущаем эту испорченность. Этот фрагмент Библии особенно предназначен для утешения тех людей, которые подавлены из-за тревожащей их испорченности, из-за тяжких внутренних битв, о которых не знает никто, кроме их самих и Бога, испытующего сердца. Есть христиане, которые либо никогда достаточно глубоко не исследовали смысл данного фрагмента, либо были введены в заблуждение ложными толкованиями. И, поэтому, никогда не осмеливались отнести эти слова к апостолу Павлу и к искренне верующим. Когда такие люди однажды увидят этот фрагмент в подлинном свете, они прославят Бога за то утешение и просвещение, которое он дарует. Никто из народа Божия еще не избежал той борьбы, которую описал здесь ап. Павел. Пусть же мы всегда помним об этом и не отчаиваемся. Но здесь же мы также должны научиться никогда не позволять вводить нас в заблуждение, будто бы у нас всё будет хорошо, если мы предоставим испорченной плоти свободу жизни, как она того желает. Пусть же мы научимся постоянно «бодрствовать и молиться, чтобы не впасть в искушение», как повелел нам наш Спаситель Иисус Христос. Отсюда мы также должны усвоить, что нам необходимо иметь постоянную благодать, чтобы мы не были судимы по Закону. Такова была главная цель всего того, что апостол представил в данной главе.
Да дарует нам Бог Свою благодать, чтобы не только понимать это благо, но и в живом опыте обладать и вечно наслаждаться им! Да будет слава и хвала Богу за этот невыразимый дар!